Моральный кодекс российского гражданина

Нравственность гражданского законодательства России

Первая часть тезиса о нравственности норм гражданского законодательства сомнительна хотя бы потому, что уголовная по своей сути санкция, соединенная с неопределенной диспозицией, дает устрашающий результат, который скорее деморализует участников гражданского оборота, чем воспитывает их. Разве общество заинтересовано в том, чтобы любой из его членов мог быть лишен имущества по основаниям, не указанным в законе? Разве гражданскому обществу, которому в правовом государстве положено контролировать поведение власти, полезна норма, поощряющая властный произвол? Из текста анализируемой статьи следует, что точку зрения Л.В. Щенниковой не разделяют, в частности, М.И. Брагинский, К. Скловский, А.М. Эрделевский, Е.А. Суханов, поддерживающие принципы "разрешено все, что не запрещено" и "получать посредством торговли как можно больше прибыли". Но критикуемые принципы являются ключевыми в гражданском и коммерческом праве, а оппоненты автора - ведущие специалисты этих отраслей.

Что касается морального кодекса гражданина России, то представляется, что санкции за его нарушение можно вводить только после его принятия. Использованное Щенниковой крылатое выражение уместно обратить против нее самой: она "сама себя высекла", когда защитила законную санкцию за нарушение нормы цивильного права, которой еще не существует в гражданском законодательстве России. Представляется, что за нарушение моральных запретов (обычаев, соответствующих культуре определенного исторически сложившегося территориального сообщества), не закрепленных в законе Российской Федерации, следует устанавливать моральные, а не уголовно-правовые санкции (например, в виде общественного порицания, осуждения.

Защита от незаконных сделок в гражданском кодексе России

Вторая часть второго аргумента бесспорна. Но кто сказал, что нравственность гражданского законодательства не обеспечена ничем, кроме статьи 169 ГК РФ? Представляется, что гражданский кодекс России содержит действенные механизмы защиты от незаконных сделок (статья 168 ГКРФ), мнимых и притворных сделок (статья 170 того же кодекса). Примечательно, что санкции этих норм не предполагают конфискации в пользу бюджета. Публичные санкции за противозаконные сделки закреплены в соответствующих нормах не гражданского, а уголовного и административного права. Например, незаконный оборот наркотиков - это сделка, совершаемая с явно противной основам правопорядка и нравственности целью. Однако и диспозиция, и санкция за это противоправное деяние полностью описаны для сторон подобной сделки в УК РФ (статья 228) и в КоАП РФ (статья 6.8). При этом наказание за данное правонарушение явно не соответствует санкции, предусмотренной статьи 169 гражданского кодекса.

Юрист Щенникова в качестве примеров целей, противных публичному порядку, называет совершение уголовно наказуемых и административно наказуемых деяний. Но она упускает из вида, что эти деликты уже обеспечены публичными санкциями, закрепленными в специальных законах. Принцип недопустимости повторного наказания за одно и то же правонарушение является конституционно значимым (пункт 1 статьи 50 конституции России). Следовательно, статья 169 ГК РФ об антисоциальных сделках вступает в противоречие с конституцией Российской Федерации.

Противоречие уголовного начала санкции гражданскому кодексу

По справедливому замечанию В.В. Стрельникова, санкция статьи 169 ГК РФ - явно публичная, она фактически предусматривает конфискацию как меру публично-правовой ответственности, выходящей за рамки компенсационных начал, свойственных гражданско-правовому принуждению. Парадоксально, что конфискация, исключенная из уголовного кодекса России как уголовное наказание, неожиданно появилась в недрах гражданско-правового института сделок уже как особая мера уголовно-правового характера (Стрельников В.В. Налоговая ответственность: учебное пособие. Воронеж, 2006. С. 20).

Санкция статьи 169 ГК РФ вступает в противоречие с нормой статьи 167 гражданского кодекса России, в которой изложены общие положения о последствиях недействительности сделки. Статья 167 ГК РФ не предполагает каких-либо правовых последствий для сторон недействительной сделки (помимо двусторонней реституции). Она даже не предполагает исключений. Сказанное еще раз подтверждает, что статья 169 ГК Российской Федерации не только конфликтует с другими законодательными актами, но и выпадает из идеологии и системы норм гражданского права. Включение уголовной санкции в гражданское законодательство, имеющее свой предмет и метод правового регулирования, дезорганизует систему права.